Lev Zemlinski

composer

02 May 2011
Александр Татарский
О том, как я познакомился с одним из самых замечательных российских аниматоров.


lev_zemlinski.livejournal.com
9 декабря, 2008

А.М. говорил мне как-то, что хочет выпустить сборник коротких рассказов. К сожалению, он не успел. Подумав, я решил все-таки некоторые истории, из тех что он мне рассказывал, опубликовать, тем более, что есть повод. Если какие-то его записи и будут опубликованы, то, я думаю, найдется достаточно желающих их прочитать, и от моей публикации в ЖЖ вреда не будет. С другой стороны, не так много о нем пишут, как он того заслуживает, поэтому и я хочу свой скромный вклад внести, тем более, что чувствую себя перед ним обязанным.

«Как мы познакомились»



Все началось с того, что я решил попробовать свои силы в отечественном кинематографе. Кризис 90–х годов миновал, и работа в кино снова становилась привлекательной для композиторов. Вернувшись в очередной раз из Западной Европы, где я трудился для пополнения семейного бюджета, я положил в сумку несколько дисков со своей музыкой и пошел знакомиться с «нужными» людьми. Результатом этого похода стало приглашение «испытать свои силы сначала в отечественных телесериалах».

Вы спросите, при чем здесь Татарский и Пилот? Погодите, сейчас поймете.

Я, честно говоря, слабо себе представлял, что такое российские сериалы. Получив видеоматериал, я первым делом, по совету режиссера, стал писать музыку для длинной романтической сцены (она бежит, он ее догоняет, купание в снегу и т.д.). Однако режиссеру моя музыка категорически не понравилась:

-Что вы написали?! Величайший Морриконе ни-ко-гда не писал под изображение, а вы? Это же какой-то мюзикл, это какой-то мультфильм!!!»

Я тогда еще не знал, что являюсь уже четвертым по счету композитором этого проекта, поэтому вышел на улицу слегка ошарашенным. В голове плавали обломки музыки, красным светом горело имя Морриконе, неожиданно вставшего на моем пути. Что она там про мультфильм–то говорила? Мультфильм… А почему бы и нет? Ассоциация услужливо всплыла из подсознания:

Мультфильм – Пилот – Татарский

(да простят меня другие талантливые и именитые аниматоры).

Через некоторое время я уже входил на студию, с трудом припарковавшись на бульваре. Протерев концом шарфа запотевшие очки, я опознал охранника и попросил позвать Татарского. Охранник даже не спросил меня, кто я и откуда, а просто открыл какую-то дверь и зычно крикнул: «Александр Михайлович!».

Вышел высокий человек, весь какой-то всклокоченный и слегка раздраженный. Было очевидно, что я оторвал его от важного обсуждения. Наверное, поэтому разговор наш начался довольно резко и я уже хотел откланяться. Вдруг он переменил тон, извинился, сказав, что сегодня прилетел откуда-то издалека и очень устал. Забрав пластинку, он скрылся в коридорах «Пилота».

Разговор наш меня не особенно обнадежил, и я уже было забыл о нем, как вдруг через неделю в моей квартире раздался звонок. Мягкий голос, с легким намеком на украинские интонации, произнес в трубке: «Лева, я сейчас слушаю Вашу «Золушку». Это киномузыка. Мы будем с Вами работать».

Так все и началось. Я стал писать музыку для «Горы самоцветов». Но А.М. любил, видимо знать как можно больше о людях, которых он включал в свою «команду». Поэтому наши ночные посиделки в студии озвучания часто превращались в увлекательные беседы, из которых я и сам узнавал много нового об этом, очевидно, незаурядном человеке. Расспросив меня о моих родителях, откуда и что я, он вдруг неожиданно спросил:

-А знаете, почему я тогда послушал Вашу пластинку?

- Не знаю.

-От отчаяния.

Я уже приготовился было обидеться, но он тут же поспешил объяснить:

-Мне ведь приносят диски каждую неделю и обычно я их не слушаю,- жаль тратить время на очередную ерунду. А нам очень нужны были композиторы для «Горы самоцветов». Переслушав гору материала, я впал в полное отчаяние и вдруг решил все-таки послушать ваш диск. А там то, что мне надо…

Впрочем, потом выяснилась еще одна причина столь счастливой якобы случайности. Я много музыки писал для цирка, в том числе и для цирка Никулина. И об этом было написано на обложке диска. Для тех, кто хорошо знал А.М., это все сразу объясняет. Но мне еще предстояло об этом узнать. И о его отце, который сочинил репризу «Солнечный зайчик», и о том, как они в детстве с Максимом Никулиным в солдатики играли, и многое другое…

Откинувшись на кресле и посмотрев на меня с «ленинским» прищуром, А.М. спросил: -А вы знаете, что я тоже хотел работать в цирке?

Я (честное слово) не знал.

- А кем я хотел быть, по-вашему?

Я почувствовал, что ошибиться с ответом нельзя. Впрочем, сомневался я недолго:

-Конечно, клоуном!

А.М. расцвел, заулыбался. Я понял, что мой рейтинг сильно подрос. В дальнейшем я пришел к выводу, что он продолжал жить своими детскими впечатлениями, и этот дар позволял ему видеть больше, чем другим. А его отношение к цирку было частью этих детских впечатлений. Почему я догадался, что он хотел быть клоуном? Он им был, но не просто клоуном, а ХОРОШИМ клоуном. А таких клоунов мне за время моей работы в цирке приходилось встречать, хотя их, наверное, можно пересчитать на пальцах одной руки.

Мое знакомство с цирком оказалось здесь как нельзя более кстати. Мне сразу стало понятно, что я должен писать для тех фильмов, которые мы делали. К тому же, некоторые фильмы в буквальном смысле представляли собой (по сценарию) репризную клоунаду.

Узнав, что я совсем недавно был в Киевском цирке, А.М. пустился в пространные воспоминания. Тут была и известная многим, наверное, история про молодого медведя, который чуть было не задрал на манеже такого же юного униформиста Сашу Татарского, и яркие детские впечатления о цирковом оркестре и дирижере.

«…про Олега Попова»

Как-то я упомянул, что в моей предыдущей поездке в Европу я познакомился там с Олегом Поповым (он работал в шоу, для которого я писал музыку). Татарский тут же отреагировал:

-А Вы знаете, что я спал в одной постели с Олегом Поповым?

- ?!

И тут же я получил историю о том как, будучи в Сочи на гастролях, молодой тогда еще клоун шел по коридору цирковой гостиницы, уже без своей знаменитой клетчатой кепки, но в достаточной степени подпития. (Не знаю как тогда, а сейчас Олег Константинович ведет достаточно здоровый образ жизни. Прим. автора) Постучавшись в дверь комнаты, где размещалась семья Татарских, Олег Константинович решительно обратился с вопросом к открывшему дверь отцу А.М.:

- Где Шурка?

Конечно, Олег Константинович имел в виду свою жену, Александру, но ошеломленный отец А.М. молча показал ему на кровать, где спал маленький Саша. Отодвинув отца в сторону, Олег Константинович, не говоря ни слова, направился в сторону указанной кровати, упал на нее рядом со спящим мальчиком (при этом мальчик даже не проснулся) и отключился. Разбудить его не было никакой возможности, поэтому решили оставить все до утра как есть. Проснувшись, Саша с удивлением обнаружил на своей подушке голову дяди Олега.

Конечно, как и все одаренные от природы и реализовавшие себя в той или иной степени люди, А.М. был человеком мира. Как и в цирке, у аниматоров, насколько мне известно, национальный вопрос никогда не стоял. Все были одной семьей, иногда дружной, иногда не очень. Тем не менее, он уважал свои корни, они были частью его детских впечатлений и источником его неистощимого юмора и оптимизма. Вот еще одна история, рассказанная на озвучке.

«Что в авоськах?»



Однажды Татарский со своей женой ждал троллейбус на остановке. Дело было в Москве, еще в советские времена. Ехать было недалеко, по Садовому кольцу, на «Бэшке». Но пешком идти тоже нельзя. На улице была зима, стоял жуткий холод, а на тротуарах гололед. Лед лежал по всему тротуару, никто его не чистил и даже песочком не посыпал. Жена Татарского была в положении. Передвигаться по такому льду можно было только очень медленно. Поэтому оставалось только стоять и ждать, постукивая одной ногой об другую.

Так они и стояли некоторое время. И вдруг видят: идет к остановке старичок. Старичок старенький, идет он медленно, вот-вот упадет. Вдобавок старичок тащит в руках две огромные авоськи, доверху набитые книгами. Жена посмотрела на старичка и говорит:

- Слушай, так жалко его! Давай возьмем ему такси, ему ведь, наверное, недалеко…

Так и решили. Татарский, скользя как на лыжах, стал продвигаться к проезжей части, ловить машину. А жена тем временем подошла к старичку и стала с ним беседовать.

Такси в то время тоже не так-то просто было поймать. Вдруг через некоторое время жена подходит к Татарскому и говорит:

- Слушай, давай не будем ловить ему такси!

- Почему?

- А ты знаешь, что у него в авоськах?

Как оказалось, старичок этот ехал в ЦК КПСС, в идеологический отдел. Там недалеко, всего три остановки. А в авоськах у него лежал труд всей его жизни. В этом труде он в нескольких томах обстоятельно доказывал, что все зло в России происходит от евреев, и что всех их надо срочно выслать в места не столь отдаленные. Вот такой старичок…

Я написал о тех впечатлениях, которые получил от нашей работы с А.М. за достаточно короткое время. Конечно, есть люди, знавшие его дольше и гораздо лучше меня. Я просто хотел добавить свою монетку в копилку наших впечатлений о нем. Об ушедших не говорят плохо. Даже если бы я и захотел, то не смог бы вспомнить ничего плохого. Наверное, как и все талантливые люди, он был сложным человеком, может быть кому-то в определенный момент было с ним трудно. Для меня же он так и остался тем добрым клоуном, который может исполнить любые наши детские мечты.

 

Comments

Log in to post a comment